“If a towel drops to the floor, so should your eyes.”
Наконец-то. Наконец-то я могу высунуть из себя слова, что последние мои две недели были сущим злом, последние три дня просто идеальным адом. На протяжении всего этого времени мне было страшно открыть рот и сказать, как все плохо, как всего много и как плохо всё может пойти, ведь если бы всё-таки пошло, всему виной стал бы непременно мой рот, а не то, что я плохо учила, мало учила, много спала. На самом деле я не спала много, если не сказать, что я вообще не спала, а то время, что я пролёживала на кровати с закрытыми глазами только доводило до большей истерии: тяжело наедине со своими мыслями, когда они стопроцентно об учёбе-зачётах.
Я всё сдала. Я дома.
Так я одёргиваю себя почти сутки, каждый раз, когда вспоминаю, чего оно мне стоило. И тем не менее я дома.. там, где можно пить из высоких стаканов и где ничто не располагает к учёбе: есть стол, но нет стула, есть лампа, но нет лампочек.. об атмосфере говорить стоит?)
Никогда не думала, что когда-либо мысль о том, что я окажусь дома на целых две недели, будет приводить меня в такой щенячий восторг и выбивать остальное напрочь из головы, инструментальный анализ - в особенности. Именно поэтому он стоил мне таких усилий и дурацких черезсебяперешагиваний.
Даже дорога в этот раз не принесла никакого удовольствия, один из тех редких случаев, когда результат важнее самого процесса. Хотя тут наверное дело ещё и в том, что получать удовольствие от езды, когда музыка в колонках что-то едва-едва шепчет, и посмеяться в голос, похлопать в ладоши ни в коем случае нельзя, ведь у кого-то в машине был тяжёлый день (цитата: "семь часов на ногах" - простите?! с каких пор ЭТО упало до статуса "тяжёлый"?). Когда же мы наконец приползли в Нарву, у меня благополучно порвался сааамый большой пакет с вещами. У этой сволочи сначала оторвались ручки, а потом и дно (ну чё ж тут мелочиться то?). Надо было видеть моё лицо, когда все папки-листки-ручки-тетрадки рассыпались по заснеженному тротуару у подъезда, а физиология Шмидта радостно зашелестела страницами так ни разу мною и невиденными.
Я сидела на коленях на асфальте_ рядом валялись разбросанные шмотки, стоял чемодан, пакет и сумка с ноутбуком, а я замерзшими пальцами, уже не пытаясь собрать свои вещи, тыкала в телефон, пытаясь набрать мамин номер, чтобы она спустилась и помогла задвинуть мои несчастные пожитки в дом. И мне было уже абсолютно пофигу, что это выглядит так, будто меня выгнали из дома, а шмотки выкинули вслед с окна, и что сидеть на асфальте плохо, и что Шмидту должно быть холодно и мокро. И добило меня совершенно не это, а то, что мама вышла из подъезда в шортах.
Милый дом.
Я всё сдала. Я дома.
Так я одёргиваю себя почти сутки, каждый раз, когда вспоминаю, чего оно мне стоило. И тем не менее я дома.. там, где можно пить из высоких стаканов и где ничто не располагает к учёбе: есть стол, но нет стула, есть лампа, но нет лампочек.. об атмосфере говорить стоит?)
Никогда не думала, что когда-либо мысль о том, что я окажусь дома на целых две недели, будет приводить меня в такой щенячий восторг и выбивать остальное напрочь из головы, инструментальный анализ - в особенности. Именно поэтому он стоил мне таких усилий и дурацких черезсебяперешагиваний.
Даже дорога в этот раз не принесла никакого удовольствия, один из тех редких случаев, когда результат важнее самого процесса. Хотя тут наверное дело ещё и в том, что получать удовольствие от езды, когда музыка в колонках что-то едва-едва шепчет, и посмеяться в голос, похлопать в ладоши ни в коем случае нельзя, ведь у кого-то в машине был тяжёлый день (цитата: "семь часов на ногах" - простите?! с каких пор ЭТО упало до статуса "тяжёлый"?). Когда же мы наконец приползли в Нарву, у меня благополучно порвался сааамый большой пакет с вещами. У этой сволочи сначала оторвались ручки, а потом и дно (ну чё ж тут мелочиться то?). Надо было видеть моё лицо, когда все папки-листки-ручки-тетрадки рассыпались по заснеженному тротуару у подъезда, а физиология Шмидта радостно зашелестела страницами так ни разу мною и невиденными.
Я сидела на коленях на асфальте_ рядом валялись разбросанные шмотки, стоял чемодан, пакет и сумка с ноутбуком, а я замерзшими пальцами, уже не пытаясь собрать свои вещи, тыкала в телефон, пытаясь набрать мамин номер, чтобы она спустилась и помогла задвинуть мои несчастные пожитки в дом. И мне было уже абсолютно пофигу, что это выглядит так, будто меня выгнали из дома, а шмотки выкинули вслед с окна, и что сидеть на асфальте плохо, и что Шмидту должно быть холодно и мокро. И добило меня совершенно не это, а то, что мама вышла из подъезда в шортах.
Милый дом.
-
-
19.12.2009 в 22:59-
-
20.12.2009 в 00:07-
-
20.12.2009 в 16:13|Toxic|, да, так и есть.) Ведь я, как бы то ни было, дома!))